MR: Андрей, мы много говорили об этом, но всё же правильнее услышать от президента жюри о решении вручить два Золотых Ледоруба

A.S.: Приведу краткую цитату из моей заключительной речи: «Один из самых волнующих аспектов в альпинизме – это воображение, способность увидеть, разглядеть новые возможности…

Существуют разные пути для этого.

Одни находят новые линии в хоженых-перехоженных горах, другие идут туда, где до них почти никто не бывал, - две формы горного исследования. Обе требуют полёта фантазии.

Сегодня мы решили представить публике два восхождения – блестящие образцы творчества и исследования, выполненные в совершенно разной манере. Каждое открывает множество возможностей, как для сегодняшних восходителей, так и для альпинистов будущего».

В случае с Чо Ойю Денис Урубко и Борис Дедешко продемонстрировали, что и в наши дни восьмитысячники – это не только объекты для высокогорного туризма, они всё ещё интересуют сильных альпинистов с ветром свободы в головах, опытных и отчаянных, но не сумасшедших.

С другой стороны Ксульянь – путь чистого исследования, открытия новых вершин, прекрасных маршрутов, безупречного стиля, ещё один вариант всего того, что удалось воплотить на Чо Ойю.

MR: Много раз в ходе обсуждений звучали слова «определение основного течения»

A.S.: Очень важно, когда мы (международное альпинистское сообщество) ищем и думаем на этом пути на примерах выходящих за рамки обыденных восхождений, которые могут стать толчком другому пути/течению в последующие несколько лет.

Например, в семидесятые годы прошлого столетия основным течением считался тяжёлый стиль больших гималайских экспедиций (южная стена Аннапурны, южная стена Макалу, юго-западная стена Эвереста, etc), и в то же время Месснер делает восхождение на Гашербрум I в альпийском стиле. Да, по более простому маршруту, но тогда он заставил всех нас задуматься о том, что, возможно, «основное направление» через несколько лет станет иным, и теперь мы знаем, что так оно и случилось.

Мы, сегодняшние, привыкли считать себя умнее и лучше, да, наверное, здесь и сейчас, но не навсегда. Рано или поздно придёт кто-то, кто будет лучше нас, кто привнесёт новые идеи относительно «основного течения» и изменит направление.

И если мы не будем смотреть по сторонам (а именно смотреть по сторонам ставит себе задачею Piolet d’Or), мы закроемся в своём мирке, постепенно и незаметно выпадем из «основного течения», которое постоянно меняется, медленно пойдём ко дну тупиковой ветви клайминговой реки, вода в которой со временем станет зловонной.

Яркий тому пример – прохождение русской командой западной стены К2 – великое достижение, но запоздавшее во времени, не современное. Я долгие годы смотрел на эту стену, на скальную часть левее маршрута, пройденного русскими, но мне не довелось найти нужного напарника для восхождения в альпийском стиле об ту пору, когда был в силах и готов.

Пройти сегодня стену (скальную) в тяжёлом экспедиционном стиле нечестно перед лицом новых поколений, которые однажды сделают это в альпийском стиле, но никогда уже первопроходом.

По-моему мнению, время больших экспедиций и тяжёлого стиля прошло.

MR: Андрей, ты первым получил первый Золотой Ледоруб - Piolet d Or 1992. Что ты чувствовал тогда, значило ли это для тебя что-нибудь?

A.S.: Сперва я был удивлён. Я не знал, что мы станем лауреатами в Отране (Прим. город во Франции, где проходил первый Piolet d’Or), что вообще значит Piolet d’Or.

С годами тот первый Золотой Ледоруб становился для меня всё более и более важным, и я горжусь, что стал первым, кто получил этот трофей.

В Словении наше восхождение на Канченжангу не было широко представлено в прессе из-за фатального случая, произошедшего в той самой экспедиции. И только после того, как мы получили Золотой Ледоруб, люди начали говорить о нашем восхождении, как о великом достижении.

Но в любом случае, в то время получение Золотого Ледоруба никак не повлияло на мои взаимоотношения со спонсорами, и тогда приз не казался мне чем-то важным.

Мои планы на будущее, моя душа, мой дух, ничего не изменилось. Совсем.

Уже после восхождения на Эверест в 1979 году я знал, как краток миг славы.

MR: Новое поколение. Так же ли они хороши и сильны, сегодняшние?

A.S.: Они хороши, они очень хороши. Единственно, что настораживает, их немного. Сегодняшние молодые люди привыкли жить быстро и (в Словении) очень много «сиюминутных» альпинистов с мобильными телефонами в карманах.

Каждому хочется адреналина, но должно ли это быть безопасным!!?

Большие восхождения без доли разумного риска - иллюзия.

Многие, преисполненные гордостью, рассказывают друзьям в барах о своих восхождениях (это очень популярно), но их восхождения – это игра в детском саду, никакого отношения к настоящему альпинизму не имеющая.

Но всё же следует оставаться оптимистами.